★彡
Моя печень, как самый разумный орган, приписанный мне при рождении, подсказывает мне, что в большинстве своём путешественники времён великих географических открытий рвались совершать головокружительные морские путешествия вовсе не ради великих идей, блага своего родного государства, и даже не из-за желания быть увековеченными в веках, то есть записанными в пыльные и истерзанные не слишком почитающими дела давно минувших дней спиногрызами учебники. Нет. Логика подсказывает, и на этот раз подсказывает моим мозгам: люди были готовы на всё ради богатства. Выраженного исключительно в золоте (экономисты и, возможно, историки, ежели такие здесь вдруг отыщутся, могут увидеть более полную картину, нежели простые смертные – например, очень интересно прослеживать связь раннего меркантилизма с бумом самых разнообразных морских экспедиций).
Если учесть печальную статистику, согласно которой да-а-алеко не все отправившиеся в путешествие корабли возвращались в целости и сохранности, а атмосфера на корабле, месяцами бороздящем моря и океаны, была далека от каких бы то ни было санитарно-гигиенических норм, и, чего греха таить, моряки обладали целым букетом разнообразных болезней, связанных с неестественным рационом – та же цинга, которую, к моему глубокому сожалению, не учитывают большинство Голливудских режиссёров, экранизирующих очередные похождения какого-нибудь бравого капитана, а то я бы с удовольствием посмотрела на того же Джека Воробья с значительными брешами в его ослепительной улыбке, в общем, могу с уверенностью сказать, что сейчас даже мысль о таких лишениях взамен на мизерный шанс найти золото вызовет непонимание у большинства людей. Дремучие были времена, дремучие.
Впрочем, я, наверное, излишне драматизирую, хотя чёрт его знает, что там было в дремучем пятнадцатом веке, если мы даже то, что сейчас происходит не можем воспринимать адекватно?
В любом случае, обломки и останки великой эпохи до сих пор живы, хотя, возможно, первооткрыватели переворачиваются в своих гробах от того, что сделала с их гордостью индустрия туризма. Ну вот хоть тот же самый Сент Августин – старейший город на территории США, с потрясающе обильными кладбищами, призраками, шикарным видом на атлантический океан, и десятками туров для туристического стада. Городок действительно очаровательный, основанный, естественно, испанцами, поэтому в историческом центре архитектура красива до заворот кишок. Но, конечно, едут туда не за тем, чтобы поглазеть на древний форт или магазин жёлтых резиновых уточек для ванны, а за Источником Вечной Жизни, вокруг которого прогуливаются орущие, словно стриженые коты, белые павлины и наглые белки. На вкус – дрянь дрянью, с отвратительным, сшибающим с ног привкусом серы, но всё это компенсируется проникновенным рассказом о том, что испанец, открывший источник, умер не своей смертью – и в возрасте восьмидесяти с лишним (по тем временам – ого-го какой результат!) лет.
Собственно, это всё была присказка. А сказок будет две. Одна не очень, другая с плохо скрытым слешным подтекстом.
Для начала, Покахонтас. Объясните кто-нибудь мне, убогой, что делает Ургант в отвратном костюмчике и кедах (sic! Под Доктора косит!) в диснеевском замке? Кто в здравом уме и твёрдой памяти разрешил ему рассуждать о диснеевских принцессах своим небритым лицом сомнительной приятности?
Перевели Покахонтас, естественно, отвратно. Особенно меня задел перевод «Mine, mine, mine!», который вообще, по-моему, ни на одном другом языке не будет так же блистательно звучать и играть, переливаясь, значениями «мой» и «копать руду». Гениальность всего этого в переводе переходит в посредственность. Голоса же русские, по-моему, просто не подходят ни одному персонажу. Впрочем, Покахонтас мне вообще по жизни никогда не была симпатична – в основном из-за слишком резкого и геометричного на мой взгляд визуального исполнения и неприятной для меня палитры цветов. И с ветром, который гоняет по нетронутым американским лесам подозрительного золотого и розового цвета листочки посреди лета, перегнули палку.
Медленно, но верно я двигаюсь к концу книги о жизни и деяниях м-ра Эйзнера на посту директора Дисней, и в процессе узнаю много интересных, но чаще всего низменно-грязных вещей о той же человеческой натуре и жестоких законах корпоративной не-этики.
Однако и без хороших вещей не обошлось – я открыла для себя Америку в лице м-ра Катценберга, известного тем, что с ним зло расплевался м-р Эйзнер, а так же тем, что не смотря на все минусы и неприязнь подчинённых, его Русалочка, Красавица и Чудовище, Аладдин и Король Лев (который фактически является его от а и до я во всём) наверняка скажут многое ценителям анимации.
Однако, наверное, не каждый знает, что именно он предложил сделать из трещавшей по швам Истории Игрушек историю о настоящей мужской дружбе.
После такого пассажа я не смогла удержаться и – всё-таки решилась посмотреть широко известную в узких кругах картину DreamWorks (которую Катценберг основал с известными всем S и G, отсюда SKG) «Дорога на Эль Дорадо», в которой многоуважаемый м-р Катценберг указан как исполнительный продюсер.
Кино хорошее, хотя у меня и есть некоторые нарекания по поводу использования CGI и дизайна героев, но всё это меркнет в сравнении с тем, какие занимательные комбинации выстраивает мой мозг, в наглую пользуясь вымыслом и подтасовывая факты без всякой задней мыли. Мыли, по обыкновению, приводят к специальной зелёной фосфорицирующей табличке «Оп-па! Да это ж заговор!» Теперь мне осталось всего лишь посмотреть два фильма, которые Катценберг рекомендовал Лассеттеру для ознакомления чтобы осознать все перипетии настоящей мужской дружбы, и за мной обязательно придут люди в сером. В сером - чтобы никто не догадался.
Если учесть печальную статистику, согласно которой да-а-алеко не все отправившиеся в путешествие корабли возвращались в целости и сохранности, а атмосфера на корабле, месяцами бороздящем моря и океаны, была далека от каких бы то ни было санитарно-гигиенических норм, и, чего греха таить, моряки обладали целым букетом разнообразных болезней, связанных с неестественным рационом – та же цинга, которую, к моему глубокому сожалению, не учитывают большинство Голливудских режиссёров, экранизирующих очередные похождения какого-нибудь бравого капитана, а то я бы с удовольствием посмотрела на того же Джека Воробья с значительными брешами в его ослепительной улыбке, в общем, могу с уверенностью сказать, что сейчас даже мысль о таких лишениях взамен на мизерный шанс найти золото вызовет непонимание у большинства людей. Дремучие были времена, дремучие.
Впрочем, я, наверное, излишне драматизирую, хотя чёрт его знает, что там было в дремучем пятнадцатом веке, если мы даже то, что сейчас происходит не можем воспринимать адекватно?
В любом случае, обломки и останки великой эпохи до сих пор живы, хотя, возможно, первооткрыватели переворачиваются в своих гробах от того, что сделала с их гордостью индустрия туризма. Ну вот хоть тот же самый Сент Августин – старейший город на территории США, с потрясающе обильными кладбищами, призраками, шикарным видом на атлантический океан, и десятками туров для туристического стада. Городок действительно очаровательный, основанный, естественно, испанцами, поэтому в историческом центре архитектура красива до заворот кишок. Но, конечно, едут туда не за тем, чтобы поглазеть на древний форт или магазин жёлтых резиновых уточек для ванны, а за Источником Вечной Жизни, вокруг которого прогуливаются орущие, словно стриженые коты, белые павлины и наглые белки. На вкус – дрянь дрянью, с отвратительным, сшибающим с ног привкусом серы, но всё это компенсируется проникновенным рассказом о том, что испанец, открывший источник, умер не своей смертью – и в возрасте восьмидесяти с лишним (по тем временам – ого-го какой результат!) лет.
Собственно, это всё была присказка. А сказок будет две. Одна не очень, другая с плохо скрытым слешным подтекстом.
Для начала, Покахонтас. Объясните кто-нибудь мне, убогой, что делает Ургант в отвратном костюмчике и кедах (sic! Под Доктора косит!) в диснеевском замке? Кто в здравом уме и твёрдой памяти разрешил ему рассуждать о диснеевских принцессах своим небритым лицом сомнительной приятности?
Перевели Покахонтас, естественно, отвратно. Особенно меня задел перевод «Mine, mine, mine!», который вообще, по-моему, ни на одном другом языке не будет так же блистательно звучать и играть, переливаясь, значениями «мой» и «копать руду». Гениальность всего этого в переводе переходит в посредственность. Голоса же русские, по-моему, просто не подходят ни одному персонажу. Впрочем, Покахонтас мне вообще по жизни никогда не была симпатична – в основном из-за слишком резкого и геометричного на мой взгляд визуального исполнения и неприятной для меня палитры цветов. И с ветром, который гоняет по нетронутым американским лесам подозрительного золотого и розового цвета листочки посреди лета, перегнули палку.
Медленно, но верно я двигаюсь к концу книги о жизни и деяниях м-ра Эйзнера на посту директора Дисней, и в процессе узнаю много интересных, но чаще всего низменно-грязных вещей о той же человеческой натуре и жестоких законах корпоративной не-этики.
Однако и без хороших вещей не обошлось – я открыла для себя Америку в лице м-ра Катценберга, известного тем, что с ним зло расплевался м-р Эйзнер, а так же тем, что не смотря на все минусы и неприязнь подчинённых, его Русалочка, Красавица и Чудовище, Аладдин и Король Лев (который фактически является его от а и до я во всём) наверняка скажут многое ценителям анимации.
Однако, наверное, не каждый знает, что именно он предложил сделать из трещавшей по швам Истории Игрушек историю о настоящей мужской дружбе.
После такого пассажа я не смогла удержаться и – всё-таки решилась посмотреть широко известную в узких кругах картину DreamWorks (которую Катценберг основал с известными всем S и G, отсюда SKG) «Дорога на Эль Дорадо», в которой многоуважаемый м-р Катценберг указан как исполнительный продюсер.
Кино хорошее, хотя у меня и есть некоторые нарекания по поводу использования CGI и дизайна героев, но всё это меркнет в сравнении с тем, какие занимательные комбинации выстраивает мой мозг, в наглую пользуясь вымыслом и подтасовывая факты без всякой задней мыли. Мыли, по обыкновению, приводят к специальной зелёной фосфорицирующей табличке «Оп-па! Да это ж заговор!» Теперь мне осталось всего лишь посмотреть два фильма, которые Катценберг рекомендовал Лассеттеру для ознакомления чтобы осознать все перипетии настоящей мужской дружбы, и за мной обязательно придут люди в сером. В сером - чтобы никто не догадался.